Конституционализация фискально-экономических обязанностей в Российской Федерации : монография / В. И. Крусс. — М. : Норма : ИНФРА-М, 2017. — 304 с.
В монографии представлены результаты фокусного исследования, проведенного на основе заявленной ранее общей методологии конституционализации современного права (Крусс В. И. Конституционализация права: основы теории. М., 2016). По мысли автора, конституционализация показывает, как конституционное (в онтологическом смысле) право вырастает на «почве» Конституции РФ и почему его органическую системность можно и нужно утверждать, анализируя сложные институты, производные от конституционных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина. В данном случае применительно к конституционализации, предметно соотнесенной с выполнением основных обязанностей, выделяется производная обязанности каждого платить законно установленные налоги и сборы. При этом акцент делается на принципиальной общности и содержательной близости различных видов обязанностей, которые определяются как основные фискально-экономические обязанности. Речь, в частности, идет о налогах, сборах налогового и неналогового характера, страховых социальных взносах, таможенных платежах, а также иных специфических номинациях.
Источниковую базу работы составляют преимущественно акты и правовые позиции Конституционного Суда РФ как единственного легитимного субъекта конституционализации. Наряду с этим в монографии учитываются основные тенденции и результаты развития профильного российского законодательства, зачастую безосновательно претендующие на значение конституционной модернизации. Высказываются критические суждения о состоятельности отдельных научных представлений по связанным с тематикой исследования проблемам.
Опт. цена: 719,90 р. 657390.01.01
Содержание
Введение 5
Глава 1. Конституционные (основные) фискально-экономические обязанности
§ 1. Титульная характеристика фискально-экономических обязанностей 11
1. Этимология понятия «фискально-экономические обязанности» 11
2. Виды фискально-экономических обязанностей 13
§ 2. Природа (сущность) фискально-экономических обязанностей как фактор конституционализации и конституционной модернизации 16
1. Налоговая обязанность 19
2. Фискально-экономические сборы 30
3. Бюджетно-фондовые обязанности 37
4. Фискально-значимые экономические обязанности 45
§ 3. Содержательно-видовая конкретизация фискально-экономических обязанностей 53
1. Налоговая обязанность 53
2. Фискально-экономические сборы 62
3. Бюджетно-фондовые обязанности 70
§ 4. Механизм опосредования (регулирования) реализации фискально-экономических обязанностей 77
1. Понятие и титульная характеристика фискально-экономического механизма 77
2. Сводная институциональная конституционализация фискально-экономического механизма и его конституционная модернизация 79
Глава 2. Субъектно-статусная конституционализация фискально-экономических обязанностей
§ 1. Субъекты фискально-экономических обязанностей 92
§ 2. Участники выполнения фискально-экономических обязанностей 105
§ 3. Фискальные администраторы 115
§ 4. Функциональная конституционализация практик фискального администрирования 121
Глава 3. Конституционализация опосредования фискально-экономических обязанностей
§ 1. Законодательство о фискально-экономических обязанностях как сложный предмет конституционализации 132
1. Конституционализация в контексте узкого и широкого подходов к законодательству о налогах и сборах 134
2. Конституционализация многоуровневого нормативного опосредования фискально-экономических обязанностей 140
3. Динамические аспекты конституционализации и перспективы конституционной модернизации нормативной базы фискально-экономических обязанностей 143
§ 2. Конкретизация конституционных принципов нормативно-правового опосредования фискально-экономических обязанностей 146
1. Принципы равенства и недискриминации в их конституционном соотношении 148
2. Конституционное равенство и справедливость фискально-экономических требований 159
3. Конституционное равенство фискально-экономических обязанностей и критическая нестабильность профильного законодательства 165
4. Конституционное равенство и сложные статусные номинации субъектов фискально-экономических обязанностей 172
5. Конституционное равенство фискально-экономических обязанностей при системно-связанном правопользовании 178
6. Конституционное равенство и льготные режимы фискально-экономических обязанностей 186
7. Конституционализация и международно-правовые аспекты равенства фискально-экономических обязанностей 191
8. Конституционное равенство и юридико-технические аспекты регулирования фискально-экономических обязанностей 194
9. Принцип законности установления фискально-экономических обязанностей 199
10. Динамические аспекты конституционного требования законности 213
§ 3. Правоприменительные принципы и сводные правила выполнения (реализации) фискально-экономических обязанностей 218
§ 4. Конституционализация фискально-административной и судебной дискреции 230
§ 5. Фискально-экономические обязанности и «правоприменительная» практика Конституционного Суда РФ 235
Глава 4. Конституционализация фискально-экономической ответственности
§ 1. Конституционная природа и классификация фискально-экономической ответственности 238
§ 2. Конкретизация конституционных принципов фискально-экономической ответственности 242
§ 3. Конституционализация механизма привлечения к фискально-экономической ответственности 250
Глава 5. Конституционализация противодействия злоупотреблениям правом при выполнении фискально-экономических обязанностей
§ 1. Существо проблемы 266
§ 2. Конституционализация механизма правоохранительного противодействия злоупотреблениям правом 269
§ 3. Конституционализация адвокатской практики и злоупотребления правом при выполнении фискально-экономических обязанностей 272
§ 4. Конституционная конкретизация «составов» злоупотреблений правом и средств необходимого противодействия 288
Заключение 298
Предисловие
С позиций теории современного права конституционализация есть уникальный процесс перманентной объективации и последующего оформления достоверной (легитимной) правовой материи. Соответственно единственным легитимным субъектом конституционализации в строгом значении этого понятия применительно к правовой системе Российской Федерации должен считаться Конституционный Суд Российской Федерации (далее — Конституционный Суд РФ и Суд).
Концепт конституционализации побуждает отказаться от научных спекуляций на тему отраслевого строения системы права как чрезвычайно мало содействующих разрешению актуальных юридико-практических проблем и коллизий. Конституционное (в онтологическом смысле) право вырастает из «почвы» национальной Конституции и его органическую системность можно и нужно утверждать, анализируя сложные институты, производные (развивающиеся) от конституционных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина. В конституционализации правового регулирования общественных отношений, связанных с выполнением основных обязанностей человека и гражданина, чрезвычайно важным сегодня представляется то направление, где речь идет о конституционной обязанности каждого платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57 Конституции РФ). Именно конституционное нормативное опосредование этой обязанности и соответствующее налоговое администрирование призваны и могут содействовать, с одной стороны, производительному росту свободной и добросовестной экономической активности и предпринимательской деятельности хозяйствующих субъектов и, с другой стороны, устойчивому наполнению бюджетных ресурсов страны как необходимой материально-финансовой предпосылки осуществления Российским государством конституционной социальной политики (ч. 1 ст. 7, ч. 1 ст. 34 Конституции РФ).
На фоне роста числа научных публикаций и исследований по проблематике конституционализации, носящих в том числе характер различных предметно-отраслевых разработок, заявленное доктринальное обоснование этого процесса остается мало востребованным. Сформировавшимся в позитивистской традиции ученым-юристам нелегко отказаться от иллюзий отраслевой автономии права и, соответственно, познающим такие отрасли наукам — от притязаний на истину о праве, как она отражена в легальных источниках (формах) этого наглядного позитивного права. Феномен практики российской конституционной юстиции, результаты такой деятельности не остаются, конечно, без внимания специалистов, но крайне редко им придается адекватное значение. Причем проявляться это может парадоксально двояким образом: от «панибратского» до «формально-подобострастного» отношения.
В полной мере такая ситуация проецируется и на проблематику предлагаемого исследования. Здесь также находит подтверждение мысль, что без методологически взвешенного осознания и признания роли Конституционного Суда РФ как субъекта аутентичного правотворчества любая версия конституционализации остается субъективно-спекулятивной декларацией о намерении учитывать значение вырабатываемых Судом правовых позиций и иных положений. Даже высказывания, номинально учитывающие особое значение деятельности Конституционного Суда РФ, носят амбивалентный характер. Например, Л. В. Власенко наряду с признанием налоговых правовых позиций Суда «главным юридическим инструментом по совершенствованию системы российского налогообложения и формированию основ современного налогового права» пишет об их недостаточной эффективности и даже «изменчивости». Подобные (и гораздо более «строгие») оценки обнаруживают эпистемологическую неготовность российской юридической науки и практики (поскольку они высказываются судьями) к ответственному признанию нормативно-доктринального статуса базовых правовых элементов, обеспечивающих распаковку глубинных смыслов текста Конституции РФ.
Другой крайностью отраслевых комментариев становится буквальное (текстуальное) воспроизведение и, как следствие, формальное признание логики и аргументации Конституционного Суда РФ. Систематизация правовых позиций Суда, бесспорно, важна и сама по себе как институциональный сектор современных правоведческих исследований. У этого института есть уже своя родословная, и ее ответственное продолжение можно только приветствовать. Однако отказ от концептуально выверенного осмысления правоустанавливающего эффекта доктринально-нормативных обоснований и положений Конституционного Суда РФ, их влияния на материю и систему российского права, а также на механизм правового регулирования в целом чреват не менее деструктивными угрозами, нежели дискредитация конституционно-правовых смыслов таких установлений вследствие их доктринально-превратного или некомпетентного (как не основанного на конституционном правопонимании) истолкования. Кроме того, занимаясь авторской «инкорпорацией» конституционно-правовых наработок Суда, совсем не просто преодолеть искушение приравнять субъективные абстрактные обобщения его правовых позиций к самим позициям, — следовательно, опять-таки дать зеленый свет движению к неконституционной разбалансированности общественного порядка.
Методологической предпосылкой общей теории конституционализации, а равно и предметно фокусных исследований выступает непреложная аксиома: в конституционно-правовой реальности все юридически значимые явления должны иметь и находить глубинное конституционное оправдание и объяснение и в своей целостности, и в содержательной полноте. Однако конституционные права, свободы и обязанности человека и гражданина занимают особое место в правовой системе Российской Федерации, поскольку неотчуждаемы от личности и, как непосредственно действующие, независимо от содержания и специфики детерминируют смысл и назначение публично-властных и общественных (гражданских) институтов и практик.
В последние десятилетия эти «метаправовые феномены» активно изучаются российской и зарубежной наукой права. Исследования ведутся с позиций как общей теории и философии права, так и отраслевых наук, к числу которых в Российской Федерации относят и науку конституционного права. Между тем современное конституционное право особым образом опосредует все юридически значимые общественные отношения. Особенно важно учитывать, что речь идет не о конституционных основах таких отношений и, соответственно, требований к их правовому регулированию, но именно о самостоятельном конституционно-правовом содержании отношений и требований, обусловленном общепризнанным фактом бытия прав, свобод и обязанностей человека и гражданина. Субъективные права и обязанности конкретных лиц выступают как содержательные конкретизации основных полномочий, а достоверные конституционные принципы и установления приобретают значение основных элементов профильных блоков механизма правового регулирования. При таком подходе проясняются перспектива и достигнутые результаты развития (эволюции) правовой системы и ее элементов, определяемые понятием конституционализации.
В научно-методологическом выражении конституционализация основных обязанностей предполагает усовершенствование (доводку) механизма обеспечения возможностей практического их выполнения, модельно сходного с тем, который опосредует основные права и свободы. Сходным образом здесь важно принципиальное различение понятий (и процессов) конституционализации и модернизации, поскольку конституционный характер последней может быть предметом критического оппонирования и даже предполагает его. Для повышения качества результатов соответствующих конституционно-правовых исследований необходима их тематическая (профильная) дифференциация. Таким образом, выделяя группу конституционных обязанностей в Российской Федерации, которые с учетом общности их природы и содержательной близости предлагается определять как фискально-экономические, мы ставим целью показать специфику конституционализации механизма их практического обеспечения, оценить перспективы и варианты решения существующих проблем в формате конституционной модернизации.
Актуальность фискально-экономических обязанностей обусловливают также известные международные факторы. Идет глобальная перестройка миропорядка, сопряженная для суверенной России с политико-экономическим кризисом. Осознать его масштаб и исторические последствия мы сможем не скоро, но разработать всеобъемлющую стратегию противодействия наиболее разрушительному сценарию его воздействия обязаны уже сейчас. В конце 2014 г. Президент РФ публично заявил о необходимости решительного налогового маневра, создании современной налоговой структуры и оптимизации тех налогов, от которых в первую очередь зависит экономический рост. Спустя полтора года глава государства поставил задачу создания единой системы налогов и других сборов, их администрирования для цели консолидации бюджетных ресурсов.
Время покажет, как будет проходить реализация приведенных политических установок и каковы будут результаты. В любом случае полагаем: к качественному (а не сиюминутному) экономическому росту может вести только путь всесторонней и согласованной конституционной модернизации фискально-экономического (в частности, налогового) законодательства и администрирования, и отечественная наука права не может оставаться в стороне от соответствующего анализа и обоснований с позиций теории конституционализации.
Предлагаемая работа не является, разумеется, исследованием terra incognita. Конституционными коннотациями отмечены теоретические разработки ряда авторитетных специалистов в области правового регулирования налоговых отношений. Однако и в таких публикациях традиционно увиденная проблематика налоговых правовых отношений или налогового администрирования мало соотносится с анализом механизма обеспечения выполнения соответствующих обязанностей. Вне такого контекста утверждения, например, что «кодификация налогового права существенно повысила качество налогового законодательства с точки зрения юридической техники», выглядят неубедительно.
Немало написано и о связи Конституционного Суда РФ с эволюцией налогового законодательства (в его актуальном соотношении со смежными отраслями), включая публикации критического характера. Отдельного упоминания здесь заслуживают статьи и монографии представителя «цеха» налоговых юристов К. А. Сасова — автора плодовитого, но, вероятно, органически чуждого конституционному правопониманию и его «смежным» концептам.
Приверженцы науки налогового права не одиноки в своих исканиях. Конституционно-правовая составляющая с необходимостью проявляется и там, где утверждают существование в правовой системе Российской Федерации фискального права. Тем более поразительно, что, говоря при этом о финансовых обязательствах (включая налоги и сборы) как основной категории фискального права, отсылают прежде всего к положениям ч. 3 ст. 104 Конституции РФ и только факультативно к ее ст. 57. Хотя акцентирование таких разработок на критическом анализе прав и обязанностей публично-властных фискальных администраторов дает немало материалов и для теории конституционализации.
Нам бы искренне не хотелось, чтобы приведенные предварительные общие оценки связанных с заявленной темой научных разработок и развивающие их последующие критические суждения были восприняты адресатами как тенденциозные или «недружественные». Хотя «адресованы» они, конечно, не им, а опасения наши, скорее всего, преувеличены. Отечественная наука права близка к состоянию умиротворенного равнодушия по отношению к идеям, альтернативным и диссонирующим сложившимся подходам, что может быть признаком серьезного заболевания, проистекающего от осознания практической несостоятельности любых ее выводов и рекомендаций. Однако никаких форм научной жизни, кроме диалога, не существует, а проблемы, которые могут получить прояснение в ходе дискуссий по заявляемой тематике, кажутся нам слишком серьезными, чтобы отказываться от суждений нелицеприятного характера.